Архимандрит Андрей (Конанос)
Окончание. См. часть 1
Как же отрадно, что Бог не такой, как мы. Какое это счастье, что Бог не как мы, что у Него совершенно другой взгляд на то, что происходит в жизни. Какой бы грех ты ни совершил, знай, что Бог смотрит на него по-другому, не так, как люди.
Некогда все клеймили позором жену-грешницу, подошедшую ко Господу, и только Он один сказал, что она на самом деле возлюбила много: «Прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много» (Лк. 7: 47). Эта женщина согрешала, но искала в своих грехах любви, глубоко в душе она искала любви и в этом своем поиске перешла к блуду, потому что не научилась любить правильно.
Поэтому старец Паисий говорит о некоем грешном монахе на Святой Горе Афонской: «Молю Бога, чтобы Он посмотрел на его грехи как на огромную детскую проказу, а не как на грех!» То есть чтобы Бог не называл грехом то, что он сделал, а сказал: «Он был непослушен, он проказничал!»
Бог судит по-Своему, а мы иначе. Поэтому рядом со Христом люди никогда не испытывали подавленности, никогда не чувствовали, что задыхаются. Оттого и апостолы говорили Ему всё, что хотели. Так, один из них сказал:
– Господи, я хочу, чтобы Ты дал мне власть сидеть рядом с Тобой (см.: Мк. 10: 37)!
Это желание было безумием, но оно показывает, что Христос позволял им свободно говорить Ему всё. Он не нагнетал страха, никогда не говорил: «Вы будете одеваться так! Говорить так! Держаться будете так!» Нет, свободно. «Возлюбите Меня и делайте что хотите».
Сказал я это однажды в классе, и один ребенок спросил:
– Так, значит, важно, чего мы хотим?
– Да, если любишь, делай что хочешь!
– То есть я могу делать что хочу, если люблю?
– Разумеется.
Но если любишь меня… Подумай, если ты любишь меня и захочешь курить в моем присутствии, а мне от этого будет плохо и мои легкие будут отравляться, станешь ли ты делать это? Или если у меня есть сестра, а ты захочешь совершить над ней что-нибудь беззаконное, тогда любишь ли ты меня? Ты сделал бы такое, если бы любил меня?
Любовь вовсе не дает нам права совершать грехи, она, наоборот, ставит нас в правильные рамки. Мы потому и согрешаем, что не любим – ни себя, ни Бога, ни людей вокруг нас. Согрешаем, потому что у нас нет правильного знания о жизни, мы всё вывернули наизнанку и прибегаем к грехам.
Почему блудный сын возвращается к отцу? Почему этот молодой человек после множества грехов вдруг решает вернуться обратно? Потому что приходит его час, потому что наступает подходящий момент. И это – тайна!
Почему тот-то исповедался и покаялся в этом году, а ты, слушающий меня сейчас, так до сих пор и не покаялся? Ты и потом будешь ждать еще год, два, будешь жить своей жизнью, а через три года твоя жизнь, глядишь, и изменится. Так почему же ты покаешься только через три года, другой покаялся уже сейчас, а третий еще позавчера? Это тайна! Одно только несомненно: Бог уважает час каждого. Когда наступит твой час! А когда это будет – я не знаю!
Ты не можешь указывать Богу, когда Ему сделать то-то, и не можешь заставить своего ребенка измениться. Когда-нибудь наступит его час, один Бог знает когда. Прояви же уважение к этому! Но одно тут несомненно: ты всегда должен быть распахнутым объятием, ожидая ребенка в каждый момент. Блудный сын возвращается потому, что знает: его ждет добрый отец, его ждет одно лишь распахнутое объятие, безо всякого принуждения, без строгости, без бича.
А ты вернулся бы так? А если бы он знал, что дома его ждет кто-то, кто его заругает, он вернулся бы когда-нибудь? Да никогда! Когда его не было дома, он чувствовал, что любовь отца идет за ним по пятам, чувствовал, как какой-то свет окутывает его душу и какая-то молитва смягчает его сердце.
Он жил блудно, но отец любил его. А когда любишь, ты излучаешь волны любви и Божию благодать. И ничего, что другой далеко, это доходит до его души. Ты здесь, твой ребенок может где-нибудь скитаться и делать что хочет – но если любишь, Бог его покрывает. Придет и его час, но только по-доброму, по-хорошему, и он изменится.
Расскажу вам, как закончилась та история с детьми в школе. Это был самый замечательный момент моей жизни! Я сказал им:
– Дети, если бы у меня был диктофон и я знал, что вы скажете мне такое, я бы всё это записал. Вы сказали просто прекрасные вещи. Особенно ты, сказавший, что испытывал неприязнь к Богу, но Христос для тебя лучше всех, что это не Христос виноват, а те, кто учит о Нем. Дети, мы испытали давление со стороны родителей, священников, учителей. А теперь задам вам трудный вопрос: вы можете простить их?
Чтобы дети прощали своих родителей, тогда как обычно мы говорим, что это родители прощают детей, потому что дети плохие? Но здесь было показано, что это детям надо простить нас, церковных батюшек, и вас, родителей, и сказать нам: «Я прощаю тебя!»
– Можете ли вы простить их и не таить злобы? Сделайте это!
Один ребенок встал и сказал:
– Ну хорошо, мы прощаем их, не таим зла, но мы сильно пострадали оттого, что они нам сделали.
Другой сказал нечто хорошее:
– Я, в любом случае, снова возлюбил Бога, снова, но полюбил Его другим, более чистым умом.
– Это, дитя мое, очень хорошо – смочь простить!
Знаете, чего мы все хотим? Мы хотим ласки, объятия, любви, чтобы кто-нибудь пришел и сказал нам: «Ты хороший и важный человек! Я люблю тебя, я тобой дорожу!»
Сколько раз бывало, что ты готовишь хорошую еду, но если муж не скажет тебе ни слова, ты чувствуешь себя как-то скверно… Ты хорошо приготовила еду и хочешь услышать доброе слово. Это не будет потаканием твоему эгоизму, а просто ободрением.
Даже если мы в возрасте, мы все, пока не испустим дух, остаемся в душе детьми – мы так хотим, чтобы нас заключили в объятия!
Один игумен со Святой Горы рассказывал мне, как однажды епископ пришел к ним и не поздоровался с одним монахом. Тот огорчился, как ребенок: он хотел, чтобы ему тоже сказали доброе слово: «Отче, как у тебя дела? Всё хорошо? Я рад тебя видеть!» Не то чтобы он скажет тебе что-нибудь важное, но ты почувствуешь, что он обращает на тебя внимание, он тебя заметил. Человек может только посмотреть на тебя, и ты от этого начинаешь чувствовать себя как на небесах от счастья.
Иногда на исповеди люди считают минуты, кто сколько исповедуется. Одна госпожа сказала мне как-то:
– Отче, вы говорили со мной только 5 минут, а с предыдущей дамой провели 13 минут! Я хочу поделиться с вами одним помыслом, только не поймите меня неправильно!
– Говори.
– Вы ее любите больше?
– Ты что, шутишь? Почему я должен любить ее больше? Нет, дитя мое, просто у нее было больше проблем, и ей надо было поделиться ими. Разве ты не рада, что у тебя мало проблем? Скажешь их за пять минут и всё?
– Нет, отче! Я тоже хочу стоять долго!
– Зачем?
– Так! Чтобы чувствовать, что вы меня любите!
– Но если я сделаю это, нам придется стоять всю ночь, глядя друг на друга. Нет, так не пойдет.
Я понял ее, но понял потому… что сам хочу того же. Мы все хотим любви. А когда найдем любовь, тогда нам уже хочется делать добро без всякого принуждения. Тогда нам всё легко.
Ты можешь долго ждать, чтобы свершилось то, чего хочешь, но только без нажима. Давайте и мы станем распахнутым объятием, и как Бог к нам относится, так и сами будем относиться к другим: возлюбим, примем свободу другого, простим его и будем ждать.
Люди вокруг изменятся, и произойдет то, чего ты хочешь, я в это верю. Если это действительное и реальное желание твоего сердца, заслуживающее того, чтобы его пережить, тогда ты это переживешь! Только надо стать распахнутым объятием и ждать, как это делает Христос.
Христа любят, не любят священников. Мы виноваты! Христос висит с пронзенными руками и ногами, кровь у Него течет… Хуже этого что еще может с Ним случиться?
Если и ты будешь таким и ни на кого давить не будешь, а сам распнешься за мир, тогда увидишь, как люди вокруг тебя изменятся! Не станут остро реагировать, а будут чувствовать, что твоя крестная любовь, твоя душа их приобретает.
