Архимандрит Андрей (Конанос)
Красота православия наиболее отчетливо проступает во время гонений, в критических ситуациях – тогда, когда все личностные проблемы и «навороты» отходят на второй план и открывается настоящее. Но мне кажется, всем нам не помешает покаяться в том, что именем Господа мы очень часто прикрываем собственные амбиции, желания и мнения. И вместо Божественного Откровения веруем в какие-то свои идеи. А православная вера – это именно откровение, здесь нет идеологии. Мы же, напротив, постоянно что-то выдумываем и при этом считаем, что Бог рассуждает точно так же. А когда люди, в свою очередь, начинают смеяться над нами, мы с гордостью говорим: «Я страдаю за Христа и веру православную!»
Когда я был маленьким, у нас была соседка-протестантка. Ее муж часто бил ее, а она радовалась и говорила, что терпит побои во имя Христа. Как-то она так и сказала мне:
– Смотри, что я претерпеваю ради Христа!
Я был мальчишкой, и потому мне хватило наглости сказать ей в ответ:
– Ты терпишь все это не из-за своей веры, а из-за своей глупости.
А затем добавил:
– Извини, но тебе от этого только хуже. Сделай что-нибудь!
Эта женщина радовалась, когда ее бил муж. Примерно так же поступает и большинство из нас, слыша обвинения в свой адрес. «Видите? – говорим мы. – И меня гонят, как гнали когда-то святых. Гонят за православную веру!»
И в таком случае нам могут сказать: «Погоди. За имя Христа тебя преследуют или все-таки за безумные идеи и ошибочные представления о Боге, которые ты сам выдумал?»
Как знать… Православие – это всегда риск, ходьба по канату. А мы так уверенно высказываем собственное мнение! Так безапелляционно заявляем своему ребенку: «Будет так, как я сказал! Будь таким, веди себя так, потому что это угодно Богу. Всё, разговор закончен».
Повторяю, в данный момент речь идет не о догматах православия, а о нашей жизни.
Неужели мы правда знаем, чего хочет Бог? Знаем, конечно! Мы всё знаем… А один молодой человек пришел к старцу Порфирию, и старец сказал прямо противоположное тому, что юноша слышал от своего отца. Отец твердил только одно: «Нельзя этого! Нельзя того! Нельзя, нельзя, нельзя!»
А другой молодой человек как-то пришел к старцу Паисию и спросил:
– Отче, я хочу уехать в Америку и играть там рок-музыку. Это неправильно?
Старец ответил:
– Я ничего не понимаю в рок-музыке. Поезжай куда хочешь, главное – люби Христа и никогда не отступай от Него.
Лично я бы сказал этому молодому человеку никуда не ехать. И его отец сказал бы ему то же самое. Мы посоветовали бы юноше бросить свое увлечение, потому что в нем много греха. Это и правда так. Но молодой человек в тот момент не был готов слушать такие советы.
Православие – это когда ты знаешь, как сказать человеку то, что хочешь ему сказать, и говоришь это в нужный момент, чтобы он услышал тебя и при этом не отверг твои слова. Необходимо научиться говорить правильные вещи правильно, чтобы другая душа смогла принять это без сопротивления.
Помните, когда Христа спросили: «Неужели мало спасающихся (то есть – кто спасется? многие, немногие, мы или другие, православные или неправославные)?..» – Он ответил: «Подвизайтесь войти сквозь тесные врата» (Лк. 13:23-24). Толкователи подчеркивают, что здесь Христу был задан один вопрос, а ответ Он дал совсем другой. Его спросили, много или мало людей спасутся, и кто спасется, и вообще – что думать о спасении. А Господь ответил: «Не спрашивайте о том, чего не знаете. Ваше дело – подвиг».
Ты считаешь себя православным? Подвизайся, для того чтобы им стать. Мы не рождаемся православными христианами, а становимся ими.
Что толку говорить: «Я – православный»! Нужно, чтобы люди видели рядом с тобой Христа. А кто из нас может этим похвастаться?
Мы даже друг друга любить не в состоянии. У нас в церкви нет любви. Разве это любовь – «Мы ходим к этому батюшке, а вы – к этому», «У нас такой старец, а у вас – такой»? Мы позволяем себе то, чего нет даже у светских людей.
Один протестант, собираясь перейти в православие, сказал мне перед таинством миропомазания:
– Отче, когда я был там (т.е. среди протестантов), мы часами молились и читали Евангелие.
Да, сейчас мне скажут:
– Но ведь протестантизм – от дьявола!
Бросьте. Разве это от дьявола – часами молиться и читать Евангелие? Нет, не все, что не наше, – от дьявола. Потому что иначе нам, православным, следовало бы действовать ровно наоборот: вообще не молиться и не читать. Ведь мы – православные, что нам дьявол? Давайте ничего не делать.
Так вот, этот протестант, собираясь стать православным, спросил меня:
– Отче, когда я приму православие, ты познакомишь меня с такими людьми?
Вот чего хотел этот человек. Этого же хотела и его жена, которая рассказала мне:
– Отче, когда мы с моими подругами-протестантками разговариваем по телефону, мы все время обсуждаем Библию и толкования и обмениваемся мнениями. Больше мы ни о чем не говорим, даже не сплетничаем.
Скажу вам честно, когда я это услышал, мне стало стыдно. Я не знал, что ответить этим людям. Потому что все мои знакомые православные, и я сам в том числе, – не такие. Лично я не могу говорить целый день по телефону о Христе. А эти люди могли. Да, они заблуждались и были еретиками, но при этом целыми днями говорили о Боге.
Мне было очень стыдно слышать это, стыдно и сейчас говорить об этом вам. Поэтому я прошу у вас прощения. Я грешный, страстный человек, и мне совсем не хочется выглядеть знающим и умным в ваших глазах. Я готов к самокритике. И если кто-то из вас также готов к такому – отлично. А у тех, кто не готов, я прошу прощения.
