Протоиерей Сергий Адодин
«Ездила на прошлые выходные в N-ский монастырь. Вот уж где благодать ощутила! Исповедовалась отцу такому-то за всю свою жизнь. Такую легкость испытала! Дня три потом как на крыльях летала!»
Такие беседы можно услышать, наверное, везде. Православные делятся друг с другом впечатлениями. Столько эмоций в этих разговорах! Но все ли могут похвастаться способностью ощутить в себе действие благодати Божией так явно, чтобы испытывать нечто вроде эйфории?
Моя близкая родственница, мать двоих детей – священника и пока еще алтарника, поделилась со мной своими переживаниями по этому поводу:
– Столько слышала таких разговоров, что становится неловко, ведь я никогда ничего похожего не испытывала. А признаешься – скажут: «Какая бездуховная!» Вот ты когда-нибудь чувствовал благодать физически?
Тут во избежание каких-либо недоумений следует отметить, что она, как принято говорить, воцерковленная православная христианка. Ну, то есть регулярно исповедуется, причащается, читает Священное Писание и духовную литературу. Является внештатной сотрудницей нескольких храмов, детей в Церковь привела сама. Состоит в единственном браке. В общем, захочешь – не подкопаешься.
Пришлось и мне совершить духовный «каминг-аут», заявив в ответ, что никакой эйфории я не испытывал даже в момент Причастия.
И вот вопрос: насколько это нормально? А то, может быть, речь идет о какой-то духовной неполноценности, ведь именно это испытывают те, кому такие чувства незнакомы. Кто гол – король или я сам? Вопрос провокационный: кто же прав? Те, кто считает, что обязательно нужно испытывать особенные ощущения, или же те, кому кажется, что такие люди все выдумали и выдают желаемое за действительное? Возьму на себя смелость объявить, что неправы обе стороны.
Согласно учению Православной Церкви, благодатью называется несотворенная Божественная сила или действие, посредством которой Господь являет Себя человеку, а человек, в свою очередь, при помощи этой благодати борется со своими грехами и страстями. Если говорить образно, стоит вспомнить икону преподобного Андрея Рублева «Сошествие во ад», где Адам протягивает руку Спасителю. Обратите внимание, как бессильно висит кисть Адама, а Христос берет его за запястье, чтобы вывести из этого места. В этом проявляется понятие взаимодействия Бога и человека в деле спасения.
Изучив авторитетные церковные тексты, я могу с уверенностью заявить, что отцам и учителям Церкви была неведома погоня за эйфорией, поскольку это никогда не являлось целью духовного делания. И если говорить о явном проявлении Божественной благодати, мы знаем, что она укрепляет верующих в их христианском служении и восполняет отсутствие человеческих сил. Об этом так говорится в молитве чина рукоположения: «Божественная благодать, всегда немощная врачующая и оскудевающая восполняющая». И ни слова о внутренних ощущениях.
Митрополит Волоколамский Иларион свидетельствует о благодати как о таинственных Божественных действиях, которые бывают ощутимы для человека.
Вот оно, вот! Сейчас мы узнаем, что это за ощущения. Легкость? Сладостность? Может быть, становится больше не стыдно за свои грехи и совесть наконец умолкает?
Но владыка продолжает: «Когда человек соприкасается с этими энергиями, логические доказательства бытия Божия становятся для него не нужны, потому что он встречает Бога в своем собственном религиозном опыте».
Ах вот оно что. То есть, когда благодать действует в человеке, ему становится неинтересно, докажут ли британские ученые, что Бог сотворил небо и землю, неважно, найдут ли Ноев ковчег. Он не требует доказательств бытия Божия и Его присутствия в мире. Что ж… Тогда поспешу позвонить своей родственнице и скажу ей, что мы с ней не совсем безнадежны.
Пусть у меня небольшой пастырский опыт – еще нет двадцати лет, – но со своей колокольни я рассуждаю так: когда благодать касается христианских сердец, люди меняются по отношению к своим ближним в лучшую сторону. Ведь кто не любит ближнего, не любит и Бога. Какая уж тут благодать! Вода через сито. Лилось много, но ничего не задержалось. Стучал Господь, стучал в человеческое сердце, но Ему так и не открыли…
Вот что говорит апостол Павел: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто» (1 Кор. 13: 1–2).
Итак, дары еще ничего не значат, если в ответ я не научился любить.
«И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы» ((1 Кор. 13: 3).
Да, оказывается, что и милостыню подавать, и аскетствовать возможно без любви к конкретным людям. Возможно, но это не принесет доброго плода. Действительно, после Причастия можно ощутить, как недобрые помыслы оставляют голову и в сердце сходит тишина. Исихасты даже испытывали некую сладость во время молитвы – но тут следует заметить, что этому предшествовала действительно серьезная духовная жизнь, которую сегодня сложно найти даже в кельях.
«Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится» (1 Кор. 13: 4–8).
Умолкли языки, пророчеств пока хватает, а знание частенько высмеивается и приравнивается к бездуховности.
Где христианское долготерпение, если мы делаем друг другу резкие замечания по поводу внешнего вида и поведения? Где милосердие, если мы выискиваем чужие грехи, чтобы немедленно предать их огласке? Благодать – это когда мне больше не хочется ябедничать или изгонять кого-либо из храма. Благодать – это когда я благодушно переношу все невзгоды и не ищу виноватых кроме себя.
Благодать – это когда в сердце мир Христов, а не желание, чтобы все плохие получили по заслугам. Потому что я тоже плохой и хочу от Бога милости. О такой же милости к другим я должен просить Создателя в своих молитвах.
Когда в сердце мир, никто не может помешать молиться. Ни баловные дети, ни бабушки с шуршащими пакетами. Рингтоны мобильных телефонов, раздающиеся во время церковных служб, конечно, не есть хорошо, но даже они не раздражают того, кто научился слышать Бога.
Не нужно думать, что существуют какие-то особенные места помимо Евхаристической Чаши, где благодать Божия действует сильнее, иначе мы впадем в какое-то подобие шаманизма, начнем искать «места силы». Чаша от Чаши ничем не отличается. В потире священника святой жизни Тот же Самый Христос, как и в потире, который выносит на амвон священник самый что ни на есть обычный. Пока, подобно Петру, не протянем своей руки Христу, сказав Ему: «Спаси меня, Господи, погибаю!», так и останемся утопать в пучине. Пока желаем, чтобы Господь низвел огонь на других грешников, будем оставаться другого духа – не Христова.
А что до сладостных эмоций, которые оказываются недоступными тем из нас, кто сдержан в проявлении своих чувств и о которых апостол не упомянул в своем Послании к Коринфянам, так они тоже не показатель того, что душа деятельно отозвалась на действие Божественной благодати.
Итак, не стоит унывать, если я не испытал каких-либо особенных переживаний после Таинств или после посещения святых мест, ведь вовсе не об этом спросит меня Христос на Суде. Не нужно, конечно же, заниматься псевдодуховным аутотренингом по выдавливанию из себя несвойственных мне эмоциональных проявлений, поскольку этот путь заведет меня совсем не туда. И уж тем более не следует возводить собственные переживания в ранг показателя правильности духовного устроения.
Над всем этим неизменно довлеют слова апостола Павла о любви. Вот то, к чему все мы действительно должны стремиться. «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин. 13: 35).
