Архимандрит Андрей (Конанос)
Помню слова пожилого священника. Это был шутливый разговор, но часто именно в шутки люди облекают самые серьезные переживания. Возможно, то была именно такая шутка.
Священник сказал:
– Ты ведь знаешь, что людей вдохновляют личные примеры святости и любви, именно поэтому люди собирались вокруг святых, даже тех, которые только и делали, что от людей бегали.
А у нас ни любви, ни святости, поэтому люди от нас бегут. Вот только и остается, что чувство вины эксплуатировать, страхи, да тревоги.
Но ведь в жизни так и получается: чем меньше любви, тем больше вины и страха, часто друг от друга неотделимых. И если подлинное чувство вины, рожденное трезвой оценкой собственных несовершенств, желанием стать лучше, любовью к Богу и ближнему – созидательно, то невротическое чувство вины всегда разрушительно и произрастает оно из нелюбви к самому себе, из страха людского и Божьего наказания и отторжения. Совершенная любовь — по слову Иоанна Богослова — изгоняет страх. Но если мучительные страхи не изгнаны, и религиозность ложится на эти страхи, то последние становятся неотъемлемой частью самой религиозности.
Может именно здесь и нужно искать ответ, почему в наших глазах, глазах верующих людей, окружающие часто видят не свет вечной жизни, а вселенскую тоску.
«Мы обожествили вину» – это слова архимандрита Андрея (Конаноса) из его новой книги «Добрый день, Господи!», которая по сути целиком посвящена любви. Той любви, которую все мы ищем и желаем видеть в себе и ближних.
Слова Христа «возлюби ближнего как самого себя», подразумевают, что мы имеем любовь к себе, а если таковой любви в нас нет, то едва ли мы сможем полюбить ближнего.
Хочется привести несколько тезисов из книги отца Андрея.
Загляни в свою душу и проверь, правда ли это: на самом деле ты не любишь самого себя. И не хочешь себе добра. И с Господом у тебя отношения, построенные на страхе. И поскольку ты Его боишься, ты предварительно наказываешь себя сам, чтобы Он потом не наказал тебя. Это происходит на уровне подсознания, ты думаешь: «Вот, Господи, я сам себя хорошенько наказал. Не наказывай меня, не бей. Я получил по заслугам от самого себя».
Есть люди, которые приходят на исповедь и просят наказать их. Говоришь им: «Я понял, что ты сказал, это весьма серьезно. Я оцениваю твою смелость. Ты ничего не скрываешь, признаешься в содеянном. Я вижу твое раскаяние, твои чувства. Господь любит тебя, принимает и прощает тебя». А верующий отвечает: «Теперь, батюшка, скажите мне, что я должен сделать? Накажите меня». Одному человеку, который настаивал на наказании, я ответил: «Почему я должен тебя наказывать?» – «Я не буду себя чувствовать хорошо, если вы меня не накажете. Я хочу почувствовать себя наказанным». Эта сладость наказания и оправдание через наказание присущи многим людям.
Мы не выносим свободы, которую Бог нам дает. Только после наказания нам становится хорошо. При таком богословском подходе к оправданию через вину как можно говорить о том, что Господь – наш Отец? Разве ты так поступаешь со своим ребенком? Что бы ни сделал твой ребенок, разве ты не продолжаешь любить его? Разве тебе понравилось бы наказать своего ребенка так, как требуешь, чтобы наказали тебя? Он же ребенок. Он шалит в школе и получает плохие оценки, потом возвращается домой и говорит: «Папа, мама, все плохо. Я сегодня обедать не буду, я посижу у себя в запертой комнате. Я накажу себя за то, что я сделал». Ты как родитель что ему скажешь? «Деточка, я согласен. Ты ошибся, ты не должен был так поступать. Надо было и в самом деле побольше заниматься. Но теперь пойдем поедим! Не стоит сидеть голодным». Почему ты так говоришь? Потому что любишь своего ребенка. Так почему же Господь должен вести себя с тобой иначе?
Но ты продолжаешь чувствовать вину.
Уже давно, будучи священником, я встречаю христиан, которые считают себя недостойными. «Я недостоин любви Господа. Ни Господь, ни люди не могут любить меня такого, плохого. И вообще: я недостоин ни радости, ни жизни, ни здоровья. Поэтому я и болен, поэтому меня наказывает Господь».
Эти фразы постоянно звучат у тебя в голове. Ты чувствуешь угрызения совести даже за то, что болен… Мы привыкли к угрызениям совести – это наш наркотик! Нам нравится постоянно чувствовать себя плохо, пребывать в этом убогом, заплаканном состоянии. Мы привыкли к меланхолии, нам это нравится… Мы почти обожествили вину, некоторые даже считают ее проявлением духовности…
В нас поселилось одно вредное убеждение в том, что мы не заслуживаем ничего доброго, и это часто портит нам жизнь. Мы совершенно не поддерживаем внутри себя чувство собственного достоинства. Но мы не являемся недостойными людьми! Ты не можешь быть недостойным, раз ты творение Божие! Полюби себя! Любовь – это прекрасно!
Для любви всегда найдется место, она наполняет все: твой взгляд, сказанные тобою слова, твое молчание. Любовь проявляет себя и в милых глупостях, которые мы иногда совершаем, в необходимости иногда промолчать, чего-то не заметить. Это тоже любовь
Помни об этом! Любовь иногда заставляет тебя отводить взгляд. Ты делаешь это, чтобы не причинить боль своему ближнему. Или, наоборот, смотришь внимательно. Благосклонный взгляд другого человека сравним с кормлением ребенка грудью. Взгляд человека, который тебе симпатизирует, возвращает волю к жизни. Такой взгляд – это большая радость!
Христос говорит: «ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне». (Мф. 25: 35–36). Все это – разные проявления любви. Вот бы только еще реально воплотить в жизнь эти слова Христовы. Иначе говоря, пойти в разные хосписы, больницы и в тюрьмы. Накормить, напоить, одеть нуждающихся… Но есть тюрьма, которая доступна всем нам. Заключенный – это не только тот, кто содержится в тюремной камере. Тюремные стены появляются там, где царит депрессия. Мы можем утешить такого «заключенного» любовью!
Христос также говорит: «Я был наг». Что значит нагой? Значит лишенный одежды, сегодня таких немало. Но есть и те, кто лишены радости, заботы, доброго отношения, уважения. Поэтому одень ближнего! Набрось на него что-нибудь, например, словами: «Ты замечательный человек!» Говоря так, ты одеваешь нагую душу.
У меня для тебя сегодня приятные новости. Я хочу, чтобы ты принял от всего сердца то, что я тебе скажу. Чтобы почувствовал ту радость, которую испытываешь, узнав хорошие новости. Хорошая новость сегодня заключается в том, что ты отправишься в рай! Ты спасешься! Ты будешь с Богом вечно.
Но хочу обратить твое внимание на одну деталь. Знаешь, кто будет еще рядом с тобой? С одной стороны, вероятно, будут преступники, раскаявшиеся грешники. Поближе, совсем рядом, может быть, будет даже Гитлер или Диоклетиан. И кто знает, кто еще…
Тебя это тревожит? Мне кажется, что ты немного озадачился, нахмурился. Тебе не нравятся все эти люди, не так ли? Я чувствую, что ты не хочешь, чтобы они находились рядом с тобой. Хорошо. Ну, тогда давай сядем и поменяем состав людей в раю. Поместим тебя в другую компанию.
Итак, в раю, где ты оказался, рядом с тобой будет один из твоих братьев, с которым ты не общаешься. Помнишь? Даже когда ты был на его свадьбе, то делал вид, что не замечаешь его.
Вы долго гадали, кого бы отправить к нему на свадьбу от вашей семьи, чтобы не идти всем, так как враждовали. Так вот в раю ты будешь рядом с ним. Что, и это тебе не нравится?
К счастью — ты не Бог. К счастью, и я — не Бог. Потому что Бог совсем иначе мыслит. Он все задумал иначе. Бог любит. И мне очень тяжело принять такого Бога, который любит моего врага так же, как меня. То, что Он любит меня, понятно. Но как Он может любить моего врага и ввести его в рай? Этого мой разум вместить не может.
Думал ли ты, что того, кого ты, повстречав, обходишь стороной, Господь принимает, любит, заключает в объятия вместе с другими Своими детьми? И это не просто предположения и фантазии, это реальность. Мы знаем это, Иисус Сам нам об этом говорил: «Я люблю всех людей». Во враче нуждаются больные, но не ты, чувствующий себя, по всей видимости, хорошо.
Мы говорим, что другие люди больны, но в итоге оказывается, что…
Это мы больны. Так как в нас нет любви.
Именно в этом вызов для тебя как родителя. Оставь своего ребенка в покое. Сотвори чудо! Измени его своей молитвой. Взглядом, добротой, любовью, свободой. Прекрати порицать и давить на других. И вообще, оставь всех в покое! Своего соседа, коллегу, жену, мужа, всех. «Но Господь велел нам быть миссионерами». Так и я говорю тебе о миссионерстве. Только это миссионерство личной святости, личного примирения и сближения с Господом – и оно самое сложное. Это миссионерство личной сильной молитвы и радости, которую будет излучать твоя собственная жизнь.
Когда умирает святой, у нас остается его тело, которое мы называем мощами. Мощи кого-нибудь тревожат или беспокоят? Нет. Сколько людей отправляются по разным дорогам в разные стороны поклониться святым останкам. Мощи святого Иоанна Русского находятся в храме, в одном месте, никого не беспокоя. Но он любит всех людей: грешных, больных, хороших и плохих. Он раскрыл свои объятия и ждет всех, кто приходит к нему. Он ждет. Можешь ли и ты стать таким святым?
Если хочешь помочь своему чаду – помоги ему любовью и молитвой. Докучай Богу, но не ребенку, не своим ближним! Беспокой постоянно только Господа!
Ты можешь так делать? Ты можешь проснуться ночью и помолиться за детей во всем мире и за собственных детей? Сделай это.
Мы придаем значение количеству, то есть сколько слов мы скажем, как именно их прочтем, сколько страниц перевернем. Но не качеству, не глубине молитвы! Душа наша не встала перед Богом доверчиво и по-детски! В нашем сердце не активизировалась Божья любовь!
Эта любовь, эта сладость проистекают из слов молитвы, читаемых по-настоящему, осознанно. Например, в ирмосе поется: «Ты моя крепость, Господи, Ты моя и сила, Ты мой Бог, Ты мое радование, не оставль недра Отча, и нашу нищету посетив». Друг мой, эти слова нельзя произносить формально и без эмоций. Не торопись произносить фразы, не пробегай по строкам. Ведь сердце твое останется холодным, безразличным или мертвым.
В этом твоя проблема: ты произносишь с безразличием слова, которые жгут душу.
Все дело и вся задача молитвы есть не что иное, как тепло. Душа должна согреться. Должна отдаться, довериться Господу. Должна коснуться Его рук, оказаться в объятиях Христа. И успокоиться. Если тебе удастся этого добиться, ты потом сможешь воспринять свой день, закутавшись в свет утренней молитвы. И что бы ни произошло, как бы ни прошло время, ты будешь в руках Господних. Ты просвещен, у тебя милость Господа. Ты окружен Божественным светом, светом Христовым, он освещает твой путь.
Если ты начинаешь свой день с таким ощущением, в любой ситуации, при любом событии, которое произойдет дальше, ты поймешь, что делать. Ведь ты чувствуешь, что больше не обдумываешь события один, и не ты размышляешь о происходящем. Ты просто говоришь: «Господи, поразмысли Ты за меня и даруй мне мысли. Давай вместе подумаем. Просвети меня, что я должен делать».
И сразу уходит одиночество. Уходит самодовольное чувство самодостаточности, которое заставляет тебя говорить: «Я приму сам решение о том, какой будет моя жизнь и как я буду управлять ею». Когда ты молишься и чувствуешь Господа, ты меняешь образ мыслей. И ты уже говоришь: «Я не один, Господь со мною. Ведь в одиночку я очень незначителен. Мои пределы узки, тесны границы моих мыслей. Я не могу смотреть вдаль. Ты, Господи, просвети меня, и страх уйдет».
