Продолжается Великий пост — особое время в жизни Церкви, когда, в том числе, сильно меняется и богослужебная жизнь. В будни Великого поста не совершается полная литургия. Связано это с тем, что она является самым торжественным и радостным событием в богослужебном круге. Вместо нее по будням совершается литургия Преждеосвященных Даров. Об особенностях этого богослужения, о том, почему недостаточно причащаться даже раз в неделю, рассказывает игумен Силуан (Туманов).
Сегодня мы настолько привыкли к тому, что для причащения святых Христовых Таин мы приходим утром в храм, что весьма бы удивились, узнав, что когда-то, очень давно, уже более тысячи лет назад, у монахов и мирян был обычай причащаться самостоятельно.
В древности после общей литургии в храме Святые Дары диаконы относили тем, кто не мог причаститься в храме, — больным и заключенным. Был также обычай уносить Причастие и в свои дома, где в будние дни во время домашней молитвы верные причащались сами и причащали своих домочадцев.
Богослужение в монастырях и на приходах, не говоря уже о кафедральных соборах, значительно различалось.
Например, в первой половине первого тысячелетия от Рождества Христова мало кто из монахов желал становиться священником. Большая ответственность. Поэтому из ближайшего села приглашали женатого священника, который и служил литургию раз в неделю, в воскресенье, и отшельники расходились по своим кельям до следующего воскресенья. И чтобы не лишать себя причащения Святых Христовых Таин (опять же, люди в возрасте, в пустынном месте всякие опасности, можно и заболеть, и быть при смерти), монахи брали с собой частицы Святых Даров и после длительной молитвы сами причащались.
Обычай самопричащения среди монахов существовал вплоть до XV в., об этом упоминал святой Симеон Солунский, а вот среди мирян обычай этот прекратился, когда увеличилось число членов Церкви, когда христианство распространилось и неизбежно понизился уровень духовно-напряженной жизни, которой отличались первые христиане, и церковным властям пришлось принять меры в предостережение возможного злоупотребления Святыми Дарами. Со временем люди перестали брать Тело Христово домой, а стали приходить в будние дни в храм, чтобы причаститься. А во время Великого поста, когда в будние дни не совершается Литургия, причащались на особом богослужении — литургии Преждеосвященных Даров.
Это очень красивое богослужение совершается только в дни Четыредесятницы, Великого поста: по средам и пятницам, в праздники 40 Севастийских мучеников, Первого и Второго Обретения главы св. Иоанна Предтечи, в четверг 5-й седмицы Поста («Стояние св. Марии Египетской»), а также в дни храмовых праздников.
На этой литургии верные причащаются Святого Тела и Крови Христовых, заготовленных в предшествующий воскресный день и благоговейно сохраняемых в течение седмицы (недели) на престоле в алтаре храма.
Достоверно неизвестно, кто является составителем этой литургии. В древности авторство приписывалось и святому Иакову, брату Господню, и Василию Великому, и Григорию Богослову, и Иоанну Златоусту, и другим. Современный славянский служебник (книга, по которой священники совершают богослужения) указывает авторство св. Григория Двоеслова (VII в.), епископа Римского. Но это надписание появляется не ранее XVI века в греческих богослужебных книгах, напечатанных униатами в Италии, которые были взяты за образцы на Руси при проведении книжной справы (реформы) при патриархе Никоне в XVII веке.
В современных греческих служебниках указание на святителя Григория Двоеслова, как автора чина литургии, отсутствует. Но это никак не мешает нам поминать великого святого древней Церкви как небесного покровителя совершаемого богослужения, следуя сложившейся традиции. Ведь о подобном богослужении, как об особой литургии — вечерни с причащением, известно уже с VI — VII в., и не исключено, что и святой Григорий совершал её в том или ином виде.
Литургия Преждеосвященных Даров совершается в соединении с Великопостной Вечерней. Но это не значит, что она обязательно совершается на закате дня, хотя в некоторых храмах и существует такой обычай.
Дело в том, что византийское время отличается от принятого сегодня. Часы вечерние в пересчете на наше время — это около 14 часов дня. Перед этой великопостной литургией поется длинная утреня, читаются часы и изобразительны. И даже если служба началась рано, собственно литургия начинается ближе к полудню. Так что разница не такая уж и большая, и не стоит думать, что если служить Преждеосвященную вечером, часов в 18.00, это будет правильнее. Другое дело, что на вечерней литургии люди могут причаститься, придя в храм после работы.
«А зачем? — спросите Вы. — Разве мало нам причаститься в воскресенье Великого поста? Хоть каждое воскресенье! Зачем так часто?»
Ответ непрост и прост одновременно. Прост, потому что известно, что причащение — центр жизни христианина.
Об этом вспоминает в одном из писем св. Василий Великий (IV век): «Хорошо и преполезно каждый день приобщаться и принимать Святое Тело и Кровь Христову, потому что Сам Христос говорит: „кто ест Мою Плоть и пьет Мою Кровь, имеет жизнь вечную“. …Все монахи, живущие в пустынях, где нет иерея, храня причастие в доме, сами себя приобщают. А в Александрии и в Египте и каждый крещеный мирянин, по большей части, имеет причастие у себя дома, и сам себя причащает, когда хочет».
А непросто, потому что уже несколько последних столетий прихожане привыкли причащаться крайне редко — раза четыре в год. Труды таких праведников, как святого Иоанна Кронштадтского, святителя Игнатия (Брянчанинова), афонских подвижников ХХ века привели к евхаристическому возрождению. Стало распространенным обычаем причащаться раз в две недели или раз в неделю.
Но понимаем мы причащение сегодня не как актуализацию нашего пребывания в Церкви (=я член Церкви, один из всех, поэтому причащаюсь как можно чаще), а как средство личного освящения, оздоровления духовного и телесного.
Сегодня многие считают, что причастие надо заслужить хорошим поведением. Вероятно, эти люди не читали вдумчиво молитвы ко причащению, где прямо говорится, что мы никогда в жизни не будем достойными причащения и причащаемся для очищения своей души:
«Знаю, Господи, что я недостойно причащаюсь пречистого Твоего Тела и честной Твоей Крови, и виновен, и ем и пью осуждение себе, не сознавая, что это — Твое Тело и Кровь, Христа и Бога моего. Но, надеясь на Твои милости, прихожу к Тебе, сказавшему: „Кто ест Мою плоть и пьет Мою кровь, тот пребывает во Мне, и Я в нем.“ Умилосердись же, Господи, и не обличи меня грешного, но поступи со мной по Твоей милости, и да послужит мне Святыня сия во исцеление, очищение, просвещение, в охранение, спасение и освящение души и тела, в прогнание всякого мечтания и лукавого дела, и нападения дьявольского, воздействующего посредством мысли во мне, — в дерзновение и любовь к Тебе, в исправление жизни и укрепление ее, в умножение добродетели и совершенства, во исполнение заповедей, в общение со Святым Духом, в напутствие в вечную жизнь, в благоприятный ответ на Твоем страшном суде, — не в осуждение» (молитва святителя Василия Великого).
Впрочем, не на пустом месте появился такой обычай и в нем есть разумное зерно. Причащение никогда не было доступно всем, приходящим в храм, а только верным, стремящимся открыто жить по заповедям Божиим. До причащения не допускались кающиеся в тяжелых грехах, пропускающие молитву в храме более трех воскресений подряд и т. п. Стремление хотя бы изредка ощутить себя верным, не заглушать голос совести, обличающий нас совсем не в христианском образе жизни, побуждает и добровольно отказываться от ежедневного причащения как символа нашего истового стремления к безупречной перед Богом жизни.
В общем, сложно всё и главное — никого не осуждать и не смущаться, а когда душа позовет нас в будний день в храм ко причащению, встать пораньше и прохладным весенним утром пойти по улицам просыпающегося города в церковь.
В церкви полумрак, паникадила не зажигаются в знак великопостной сдержанности, покаяния. Горят немногочисленные свечи, лампады. Народа, как правило, мало, если это не центральный монастырь или не праздничный день.
Священники в темных, обычно даже в черных ризах, изредка выходят из алтаря, на клиросе много и долго поют, и читают. Но что и о чем — отдельный разговор.
Литургия Преждеосвященных Даров, также, как и обычная литургия, начинается возгласом, прославляющим Cвятую Троицу: «Благословенно Царство Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков». Но это все-таки вечерня (хоть и утром), поэтому сразу после слов священника читается 103 псалом, в котором воспевается сотворение мира Богом. Далее диакон выходит из алтаря и произносит мирную ектению, после которой читаются отрывки из псалмов — кафизмы, завершающиеся славословием «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу и ныне и присно и вовеки веков. Аминь. Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя, Слава Тебе Боже!»
После каждого такого отрывка выходит диакон и снова призывает нас помолиться, а в алтаре священник ставит св. Дары на раскрытый плат с мощами мучеников — антиминс, кадит вокруг престола с Дарами и переносит св. Дары с престола на жертвенник.
Во многих храмах в этот момент звенят в маленький колокольчик, чтобы люди знали, что надо опуститься на колени и благоговейно молиться при переносе святыни.
После кафизмы великопостная вечерня идет своим порядком — исполняется «Господи Воззвах…» (Стихи из 140 псалма) и стихиры-песнопения, соответствующие дню церковного календаря. Диакон кадит весь храм.
Во время пения последней стихиры открываются центральные двери в иконостасе — Царские врата, и духовенство совершает малый Вход с кадилом и свечами (иногда читается Евангелие, поэтому могут вынести и его).
Диакон возглашает «Премудрость, прости!», что в переводе с церковнославянского означает «Выпрямившись, внимайте Премудрости (Божией)!» а хор поёт древний гимн Свете Тихий, обращенный к Иисусу Христу.
Далее царские врата закрывают, и следует пение и чтение отрывков из псалмов и библейских книг Ветхого Завета — прокимнов и паримий. Перед началом второй паримии снова открываются врата, священник с кадилом и свечой в руках выходит на амвон и крестообразно благословляет народ со словами: «Свет Христов просвещает всех». В этот момент по традиции положено преклонить колена.
По окончании чтений особым напевом исполняются отрывки из 140 псалма «Да исправится молитва моя». Во время их пения верующие тоже преклоняют колена.
Далее следует великопостная молитва св. Ефрема Сирина: «Господи и Владыко живота моего» с тремя земными поклонами.
Затем читаются обычные ектении литургии с усиленным молением о тех, кто готовится ко Крещению, — об оглашенных. Это отголосок древней традиции крестить принимающих христианство прямо перед Пасхой и готовить их к этому в течение всего Великого поста.
Священник в это время тихо молится в алтаре:
… око убо да не приобщено будет всякого лукавого зрения, слух же словесем праздным невходен, язык же да очистится от глагол неподобных. Очисти же наши устне, хвалящие Тебе, Господи: руки наша сотвори злых убоотрятися деяний, действовати же точию яже Тебе благоугодная, вся наша уды и мысль Твоего утверждая благодатию.
… да не приобщатся глаза наши ко всякому лукавому зрению, и слух наш закроется к словам праздным. Очисти наши уста, хвалящие Тебя, Господи: да воздержатся руки наша от злых дел, чтобы исполнять дела только благоугодные Тебе, укрепляя и утверждая все члены и мысль нашу Твоей благодатью.
Другая молитва готовит нас к перенесению Преждеосвященных Даров:
… се бо пречистое Его Тело и животворящая Кровь, в настоящий час входящая, на тайней сей предложиться имут трапезе, от множества воинства небеснаго невидимо дориносимыя. Их же причастие неосужденно нам даруй, да теми мысленное око озаряющее, сынове света и дне будем.
… Ибо вот Пречистое Его Тело и животворящая Кровь, в настоящий час входящие, будут предложены на этой тайной трапезе, невидимо переносимые множеством небесных воинств. Даруй нам неосужденно причаститься им, да просветится ими мысленное око наше, и мы станем сыновьями света и дня.
Вместо обычной Херувимской песни хор споет гимн «Ныне силы Небесные». Так как переносят уже освященные Дары, то верующие снова становятся на колени, а потом еще раз делают три земных поклона, мысленно повторяя за священником молитву св. Ефрема Сирина.
После великого входа закрывают царские врата и завесу до половины.
Святые Дары теперь перенесены на престол, а мы, готовясь к Причастию, просим:
… освяти всех нас души и телеса освящением неотъемлемым: да чистию совестию, непосрамленным лицем, просвещенным сердцем божественных сих причащаюся святынь и от них оживотворяеми, соединимся самому Христу Твоему… рекшему: ядый плоть Мою и пияй Кровь Мою, во мне пребывает и Аз в нем… да будем Храм Пресвятого и поклоняемого Твоего Духа, избавлении всякия диавольская козни… и получим обетованная нам благая со всеми святыми Твоими…
… освяти души и телеса всех нас освящением неотъемлемым: чтобы чистою совестию, непосрамленным лицом, просвещенным сердцем причастившись святых Даров и получивши от них жизнь, мы соединились бы с самим Христом Твоим…, сказавшим: тот, кто ест плоть Мою и пьет кровь Мою, во Мне пребывает, и Я в нем… да будем мы Храмом Пресвятого и поклоняемого Твоего Духа, да будем мы избавлены всяких дьявольских козней… и получим обещанные нам блага со всеми святыми Твоими…
Диакон выходит из алтаря читать просительную ектению о наших духовных нуждах и оставлении грехов, после чего хор очень простым напевом поет молитву Господню «Отче наш». Вскоре священник возглашает «Преждеосвященная Святая Святым» после чего причащается сам и после выходит причастить народ.
После причащения читается особая великопостная заамвонная молитва, ради которой священник спускается вниз из алтаря,
Владыко Вседержителю, Который все творение создал премудро и несказанным Твоим промыслом и великой благостью ввел нас в эти пресвятые дни для очищения души и тела, для воздержания от страстей, в надежде воскресения; Ты, Который угоднику Твоему Моисею вручил скрижали, Богом написанные в течение сорока дней, — дай и нам, о Благой, подвизаться добрым подвигом, соблюсти пост в течение всего его времени, сохранить ненарушимую веру, сокрушить головы невидимых змей, явиться победителями греха и неосужденно достигнуть поклониться и святому Воскресению…
Потом обычными молитвами и многолетиями священник благословляет всех на выход из храма.
Всё.
Надо еще сказать, что в Русской Церкви за литургией Преждеосвященных даров не принято причащать младенцев, которых причащают за полной литургией только Кровью Христовой.
Аргумент такой — Поскольку над вином не читалась освятительная молитва, оно не является Кровью Христовой, поэтому и младенцев причащать нечем.
Но полезно отметить, что традиция эта не повсеместная, не православного происхождения и по церковным меркам относительно недавняя. Лишь с XVII века в наших служебниках благодаря латинскому влиянию появляются примечания с подобными запретами, потому что средневековая схоластика не могла вместить византийской литургической свободы. Нет формулы освящения — значит, нет освящения — думали тогда люди с сознанием, отформатированным католическим богословием.
А в греческой Церкви до сих пор вино в Чаше после того, как в него священник кладет часть Освященного Хлеба — Тела Христова, почитается Кровью Христовой, поскольку считается, что оно через это освящается.
Об этом еще в XV веке писал св. Симеон Солунский: «…В священный потир, без чтения известной молитвы, вливается вино и вода, чтобы, по растворении в них Божественного Хлеба и Крови, которою он напоен уже по чину Литургии, эти вещества в потире своим причастием освятились и чтобы священник, по чину Литургии, мог приобщиться и от хлеба, и от чаши… Желая кого-нибудь приобщить Тайн без Литургии, мы приобщаем так: берем частицу соблюдаемого на такой случай хлеба и влагаем его в вино с водою, даже часто пользуемся и одним сухим Животворящим Хлебом, как соединенным с Кровию. Здесь же, на Литургии Преждеосвященных Даров, это делается для исполнения устава приобщения, как сказано, и чтобы больше можно было приобщить лиц, если нужно. Итак, находящееся на Преждеосвященной Литургии в потире освящается не призыванием и запечатлением Святого Духа, но причастием и соединением с Животворящим Хлебом, который, поистине, есть Тело Христово в соединении с Кровию».
Так что если Вам надо причастить в будний день Великого поста младенца — это уже на усмотрение служащего священника. Если он почитает вселенские общеправославные традиции — то причастит. Если считает необходимым придерживаться буквы служебника — нет.
В любом случае, главное хранить в душе мир и помнить — в храм нас зовет Господь, и приходим мы к Нему, а не просто заходим посмотреть на священников, посоветоваться с ними.
Главное жить так, чтобы слова апостола Павла были не просто словами, а рвущимся из глубины души преображающим признанием:
«Ныне, как и всегда, возвеличится Христос в теле моем, жизнью ли то, или смертью. Ибо для меня жизнь — Христос, и смерть — приобретение» (Фил. 1, 20).
