Давайте расскажу вам один забавный случай (отец Нектарий знает эти святогорские истории). Однажды мы с несколькими отцами со Святой Горы ехали на автобусе по маршруту Уранополис–Фессалоники. Впереди меня сидели двое отцов из скита Кавсокаливия; один был чуть современней, обозначим его так, а другой многие годы подряд не покидал Святую Гору. Оба они были зилотами, то есть, скажем так, скорее традиционными, простодушными людьми, придерживавшимися старого стиля довольно фанатичным образом. Поездка длилась уже часа три-четыре, и один угостил другого конфеткой, а тот его спрашивает:
– А они не молочные?
– Бери, благословенный! «Молочные конфеты» – да это что, молочные конфеты? Ешь, нет тут ничего.
К несчастью для своего соседа, тот, однако, взял и прочитал состав. Были там разные ингредиенты, и было написано, что конфета содержит 0,01% молочного субпродукта, что-то в этом роде. Тут поднялась великая галиматья в автобусе: крики, вопли, споры, скандал: человек нарушил пост из-за одной сотой доли процента молочного субпродукта…
Многие люди излишне углубляются в этот вопрос, и это, если проистекает из доброго помысла об акривии (то есть из желания строгости), хорошо. Но человек не должен быть чрезмерно схоластичным, потому что мы не должны производить на людей, находящихся вне Церкви, такое впечатление, будто самое главное, что нас заботит, – есть ли тут капелька растительного масла, и не смотрим реально на суть и смысл поста.
А важно то, что через пост человек получает осознание своей принадлежности к телу Церкви: Церковь как тело, как одно целое верующих постится в этот период, причем вот этим способом. Это дает нам ощущение того, что мы принадлежим к телу Церкви, подчиняясь этой заповеди Церкви. Сейчас период поста, а если мы принадлежим к телу Церкви, значит, мы уже члены этого тела и что делает всё тело, то же делаем и мы.
В истории Церкви было много мучеников, которые умерли мученически, то есть претерпели ужасные мучения и погибли, потому что отказались нарушить пост, а ведь их заставляли не отречься от Бога, а только отказаться от поста, нарушить пост. Были также случаи, когда Бог чудесным образом спасал целые Церкви, города и т. д., когда правившие тогда язычники всяческими способами хотели осквернить народ Божий, который постился. Так, в первую субботу Великого поста мы празднуем чудо святого Феодора Тирона, который чудесным образом вмешался и уберег Божий народ, христиан, от осквернения пищей, которое хотел совершить император, чтобы нанести таким образом удар по их совести и благому обычаю.
Следовательно, первое – это то, что мы приобретаем церковное сознание, сознание того, что мы члены Церкви и как таковые делаем то, что делает всё тело. Все православные христиане по всей земле в этот день постятся, а значит, постимся и мы, значит, мы члены этого тела. Мы не можем отделяться, не можем делать что-нибудь сами, не может народ Божий идти по одному пути, а мы следовали бы по другому.
Церковь – это не что-то неопределенное, не что-то абстрактное, а тело, состоящее из людей: ты или принадлежишь к Церкви, или находишься вне ее. Мы составляем Церковь, когда мы в храме, мы составляем Церковь, когда нас двое ли трое собраны во имя Господа Иисуса Христа, и мы составляем Церковь, когда находимся в единстве с остальной Церковью.
Вы видите, что часто критерием многих вещей в Церкви является не столько то, находится ли данное нечто в согласии с правилами Церкви, но гораздо большее значение имеет то, признают ли остальные Православные Церкви это действие или нет. Иными словами, для нас важно то, что мы, к примеру, имеем общение со всеми Православными Церквами. Это то, чего старостильники, бедные, не понимают, то есть они не понимают, что важно принадлежать к телу Церкви, а не защищать, так сказать, некие правила, которые ты считаешь находящимися в согласии с твоей жизнью.
Прежде всего нужно, чтобы тебя принимала всецелая Православная Церковь, чтобы ты находился в общении с ней. Вы видите, мы все, когда поедем, к примеру, в Россию, причастимся, пойдем в храм, где служит патриарх, будем служить с ним и причастимся. Поедем на Святую Гору, будем служить, причастимся. Поедем в Иерусалим, причастимся. Поедем в Грецию, Сирию, в конце концов туда, где есть православные Церкви, и со всеми ими мы пребываем в святотаинственном общении. Мы служим с ними, и они с нами, причащаемся из одной и той же Чаши. Это значит, что мы члены одного тела Церкви.
Но схизматикам, каковыми являются старостильники, хотя они и не имеют ошибочных догматов, по меньшей мере в теории своей жизни, не будут сослужить, их не примут другие Церкви, придерживающиеся старого стиля, каковы Церкви в Иерусалиме, на Святой Горе, в России и т. д., но не имеющие сослужения со старостильниками из Греции и Кипра. Потому что в теории у этих людей такая же вера, но на практике они откололись от тела Церкви, отвергли ее как еретики и создали собственную церковь, которая верует точно так же, как мы веруем. Они хотят даже в самом малом выглядеть более строгими и традиционными, чем мы, но, несмотря на это, не имеют общения с остальной Православной Церковью. По этой причине их положение, как и их спасение, очень проблематично.
Следовательно, принадлежать к Церкви означает принадлежать к тому конкретному телу Церкви, которое состоит из епископов, пресвитеров, диаконов, монахов, мирян, и все вместе мы составляем это тело, которое идет по своему пути и живет своей жизнью. Сегодня пост – Церковь постится, завтра Литургия – Церковь совершает Святую Литургию, сейчас праздник – Церковь празднует. Очень важно, что мы все, православные христиане, празднуем все праздники вместе, особенно Пасху, все вместе, тогда как раньше не праздновали ее одновременно. Но Вселенские Соборы определили это как должное, именно для того, чтобы было такое чувство, что все мы принадлежим к телу Церкви, которое является конкретным, а не каким-то абстрактным или духовным телом.
После того как это взрастет в нас, что, по моему мнению, важнее всего, другие вещи, имеющие практическую форму, через подвиг поста начинают превращаться в блага в нашей личной жизни. Первое, что получается, – это отсечение воли, то есть ты отсекаешь свою волю. Когда Церковь говорит тебе: «Смотри, сегодня ты не будешь есть мясо, не будешь есть эту еду, а будешь есть другое», – а тебе не нравится другая еда, тебе не хочется ее, ты не любишь эту еду, которую предписывает пост, но, несмотря на это, ты ее ешь, потому что пост. Пост разрешает есть именно это, а не то, чего тебе сейчас хочется. Тебе хочется, например, шашлыка, но ты его не ешь. Значит, ты отсекаешь свою волю.
Что значит отсечение воли? Помимо всего прочего оно означает, что если ты отсекаешь свою волю в этом простом деле и в этом конкретном случае принимаешь волю Церкви, то куда больше ты научишься потом отсекать свою волю перед братом своим, перед супругой, ребенком, а тем более перед волей Божией. Когда наша воля, имеющая в себе себялюбие и массу всего еще, сталкивается с Божией волей, тогда, естественно, она, наша воля, должна быть отсечена, искоренена, она должна отступить, чтобы мы приняли волю Божию, которая выражается в заповедях Божиих.
Кое-кто говорит: «Но я не понимаю, почему это грех?» Он не понимает. Действительно, как вы знаете, есть такие поступки, которые для Церкви являются грехом, но человеку нелегко понять, по какой в точности причине они грешны, в чем, другими словами, заключается сущность греха в этом конкретном поступке. Поскольку он еще духовно незрелый и не обладает большой рассудительностью, человек должен принять, что для него достаточно того, если Бог определяет что-то как грех. Когда Бог говорит: «Не лги, не кради, не прелюбодействуй, не пожелай собственности ближнего твоего, не произноси имени Божия всуе, почитай родителей своих», – то хоть ты еще и не понимаешь сути греха, но, несмотря на это, по меньшей мере вначале ты должен принять как данность: если Бог говорит это и определяет это как грех, то оно и есть грех, падение и прерывание связи с Богом.
Это как когда ты идешь к врачу, и он говорит тебе: «Не ешь этих продуктов». Почему? Мы не знаем, что происходит в нашем организме, когда мы употребляем данную пищу, не разбираемся в химии и всех процессах, происходящих внутри нас и способных нанести вред нашему организму. Нам достаточно того, что врач говорит, чтобы мы не ели этих продуктов. Потом, если у меня имеются познания в биологии, химии и медицине, может, я и пойму научную причину, по которой избегаю есть конкретную пищу.
То же происходит и с заповедями Божиими. Это факт, что сначала человек может и не понимать их. Поэтому мы часто слышим во время исповеди, как люди спрашивают:
– Ну почему это грех, если я никого не беспокою, никого не трогаю, если это мне нравится и я никому не мешаю?
И действительно, человеку нужно ответить, в чем суть греха в данном поступке, но как понять это тому, кто только входит в Церковь?
Чтобы понять это, нужно сначала понять другие вещи. Итак, мы начинаем с данности, а именно с того, что Бог говорит: этот поступок – грех, и не благословляет его. Последуй сказанному и увидишь, куда это тебя приведет, до какой связи с Богом это тебя приведет. А затем, если ты совершишь этот поступок и прервешь свою связь с Богом, ты поймешь на опыте, какова сущность греха, отчуждающего тебя от Бога через этот поступок, и как, насколько и почему это вредно.
Пост, который предлагает нам Церковь, не совершенство добродетелей, а лишь первая ступень, и необходима великая борьба, покуда человек достигнет совершенства. Это первое: отсеки свою волю по отношению к этим вещам. Что значит: «Не хочу сейчас есть эту еду, хочу другую»? Хочешь, не хочешь, ты не будешь есть другую. Не можешь есть, почтеннейший. Ты получаешь возможность упражняться в отсечении своей воли, что, естественно, помогает тебе в твоем отношении к Богу и ближнему и в то же время развивает смирение. Когда человек отсекает свою волю, он практически смиряется, практически отступает и затем начинает подвизаться, понимать, насколько это велико – чтобы человек был смиренным и принимал волю другого в своей жизни, а тем более волю Божию.
Другое очень важное благо, которое является следствием поста, – это смелость. Человек, когда постится, становится смелым, он приобретает смелость, которая вообще является очень важной добродетелью в духовной борьбе. Если у тебя нет смелости, ты не можешь спастись.
В Патерике повествуется нечто замечательное: один подвижник пошел и спросил авву:
– Скажи мне, авва, как я могу спастись?
А он ответил:
– Если у тебя есть сердце, ты можешь спастись.
Конечно, он не имел в виду биологическое сердце. Если ты сердцем хочешь этого, если сердце говорит тебе это и у тебя есть смелость, ты спасешься. Если у тебя нет смелости и ты боязлив, то ты не спасешься. Ты не можешь подвизаться и следовать за Богом, если ты боязлив, потому что, чтобы следовать за Богом и вообще делать что бы то ни было в своей жизни, ты должен быть смелым. Даже в браке – боязливый человек не может жениться. Почему вы смеетесь? Надо быть или боязливым, или умником, чтобы не жениться. Если у тебя нет смелости, ты не входишь внутрь, ты боишься: «Ой, как я с этим справлюсь? Как я сделаю это?» – ни монахом стать, ни что бы то ни было сделать еще.
Человек должен иметь смелость в душе, чтобы смочь исполнять повседневные дела в своей жизни, от самых простых до самых сложных, до самых ценных, поскольку самым ценным является спасение. Если у тебя нет смелости, как ты скажешь нет греху? Как ты скажешь неткаждодневному вызову страстей, провокациям на искушения, если не научишься приобретать эту смелость и пребывать непоколебимым в том, что решил, в этом нет, которое ты говоришь? Если ты не непоколебим, а представляешь собой «трость, ветром колеблемую» (Мф. 11: 7), то, конечно, ты не выдержишь. Ты каждый раз будешь проваливаться.
Смелость – очень сильная и важная вещь, она – сила души, которую человек должен иметь. Бог говорит, что боязливые даже не войдут в Царство Божие. Это описывается в Откровении: в одном ряду с ворами, с теми, кто занимается магией, и т. д., находятся и боязливые, потому что страх – признак неверия. У боязливого человека имеются проблемы с верой. Сильный силен не потому, что он верит в себя, не потому, что говорит: «Я сильный, я герой и сделаю всё!» Не так в Церкви, но: «Я сделаю всё силой Божией! Да, я сделаю всё: буду подвизаться, бороться, умру, но через Христа, Который укрепляет меня, а не сам, не своими собственными силами, не сам по себе», – потому что иначе он сломается.
Как и святой апостол Павел говорит: «Всё могу в укрепляющем меня Иисусе Христе» (Флп. 4: 13). И как Христос говорит в Евангелии: «Без Меня не можете делать ничего» (Ин. 15: 5), а также в другом месте: «Всё возможно верующему» (Мк. 9: 23).
Когда ты боязлив, у тебя нет этой веры, чтобы ты мог сказать: «Богом и верой в Бога я преодолею препятствия, трудности и всё, что мне предстоит». Не так ли?
Наступает пост, и ты говоришь: «Не могу, я утром буду пить кофе, и мне хочется только капельки молока». Ну ладно. И доливаешь туда капельку молока. Хорошо, но эта капля молока – она что, ядерная энергия? И когда ты ее выпьешь, ты что, станешь сверхчеловеком? И что это такое? Всё это на психологической почве. Разве ты не понимаешь, что это на психологической почве?
Если ты выпьешь стакан молока, это еще куда ни шло, он тебе что-то еще даст, а тут какая-то капелька молока, которую ты выпьешь с молотым кофе или что ты там пьешь по утрам, и она придаст тебе такую огромную энергию, что ты уже с утра будешь бодрым? И у тебя не будет такого чувства, что у тебя озноб и кружится голова? Ладно, Великий пост многодневный, у тебя, может, и закружится голова. Но возможно ли, чтобы сейчас, если человек не капнул молока в чашку, через час он ощутил слабость в ногах?
А потом, если ты покажешь ему какую-нибудь другую жидкость, – сейчас появилась соя, а в последнее время еще кое-что – миндаль… Вы еще не знаете о них? Это новые продукты. Это сок миндаля и сои, он напоминает молоко. Ну, а поскольку он похож на молоко, то, как бы так выразиться, он успокаивает мысль человека, что, мол, это молоко. Если сок белый и вот такой, значит, это молоко. Следовательно, я попил молока, значит, у меня не закружится голова. А если ты не пьешь его, у тебя кружится голова…
Если у человека действительно есть проблемы со здоровьем, естественно, он будет более снисходителен к себе – если у него действительно имеются проблемы. Но если у него нет доказанной проблемы со здоровьем, тогда ты просто чего-то боишься. Чего ты боишься? Человек наделен многими силами, и с надеждой и верой в Бога они умножаются, ты не зависишь от этой капли молока, которая, конечно, не имеет такого значения, которое мы ей придаем.
Как же ты устоишь перед вызовом греха, искушения, страстей, если у тебя не хватает сил преодолеть такую мелочь?
Но если человек действительно слаб, то что говорят отцы Церкви? Они говорят: «Отдай Богу свое намерение, и получишь силу». Отдай Богу свою готовность, свою волю, и Бог даст тебе силу. У тебя нет сил, пускай, ты слаб. Но Бог всемогущ, и Он – источник силы. Отдай же свое намерение и скажи: «Я хочу сделать это».
Не как некоторые, заранее заявляющие: «Ты знаешь, я еду в Англию и прошу благословения не поститься!»
Ну ты сначала съезди в Англию, и если не будешь поститься, скажешь об этом потом. Заранее давать прощение грехов? А если ты не поедешь? Можешь ведь и не поехать. Может что-нибудь случиться. Разве это уже точно, что ты поедешь, точно, что ты не найдешь другой еды, и если не будет ничего другого, то не будешь поститься?
Однажды пришел ко мне человек и сказал мне такое. Я ответил ему:
– Хорошо, ну что тебе сказать… Этого не говорят заранее. Поезжай!
Он, бедный, ушел. Он должен был пробыть там пару дней. Но попал к каким-то вегетарианцам. И сложилась такая ситуация, что в итоге у него даже растительного масла во рту не было. Всё одни салаты да салаты… А уезжал с той мыслью, что едет в Англию и не будет поститься.
Человек не может продвигаться вперед таким способом. Ты скажи: «Я поеду, постараюсь сделать, что смогу. Я намерен соблюдать пост. Намерен соблюдать закон Божий. Сейчас. А если у меня не получится, если не смогу – это другой вопрос, это мы посмотрим потом».
Это не проявление смелости – предрешать свою слабость. Или: «Я не хожу туда, потому что на меня там будут ругаться». Ты сначала пойди, а потом посмотрим, будут ли на тебя ругаться. И не снимай с себя заранее уйму всего. Призови помощь Божию, призови Божию силу, и Бог подаст тебе силу, если у тебя есть намерение сделать это. Потому что Бог не оставляет человека одного. Бог и слабого человека делает сильным.
В молитве на рукоположение мы говорим, что «Божия благодать немощное врачует и оскудевающее восполняет». Божия благодать восполняет то, чего недостает в человеке, и укрепляет то, что в нем немощно и слабо. Разумеется, если человек хочет. Если он не хочет, тогда ничего произойти не может. Ты отдаешь Богу свою волю и получаешь от Него Его силу, чтобы совершить свое дело.
