Священник Олег Булычев
В принципе, не должно существовать такой даты, как «День защиты детей». Зачем во всеуслышание на официальном уровне объявлять, что детей надо защищать? Это своего рода какая-то нелепость. Ведь каждому человеку должно быть понятно от природы, как само собой разумеющееся, что дети нуждаются в непрестанной заботе и внимании, а не то что в защите.
Речь о защите заходит тогда уже, когда детям предварительно не уделяли должного внимания. Значит, сильно нездорово наше общество, что появился такой праздник. Жизнь же показывает, что День защиты детей — это пустая декларация, не подтверждаемая делом, «хорошая мина при плохой игре». Мало того, что тысячи детей в наше время обездолены, беззащитны перед реалиями мира взрослых, многие из них не знают, что будут кушать завтра, не имеют крыши над головой, являются предметом наживы и похоти для растлителей детства ( такого количества брошенных родителями детей не было никогда, как в последние 20 лет у нас в России), так общество сортирует детей на тех, кому можно родиться на свет, а кому придется умереть прежде своего рождения. Это просто обыкновенный фашизм!
Как можно разглагольствовать о защите детей, при этом убивая их каждый день тысячами?! Действительно, детей надо защитить… от самого общества людей, одержимых страшным пороком человекоубийства. Избавиться от этой беды не помогут даже социальные программы, материальная помощь и просветительская деятельность.
По свидетельству волонтеров, которые убеждают женщин, стоящих в очереди на аборт в абортариях, не совершать этого злодеяния, предлагая им при этом материальную помощь и опеку над родившимся ребенком, подавляющее большинство женщин не откликаются на их призыв. По-видимому, этим женщинам дети просто не нужны, ни при каких обстоятельствах. Наверное, по этой же причине и в богатой Западной Европе люди тоже неохотно рожают детей.
Почему мы не помним удивительные примеры многих русских женщин, которые одни, без мужей, во время и после войны поднимали своих многочисленных детей. И никто, в том числе и государство, не помогал им. Они ели порой непонятно что, жили в землянках, ходили в рванье. У них и мысли не было облегчить свою жизнь, отказавшись от своих детей. И с Божией помощью эти женщины со своими детьми с честью вышли из всех испытаний, стали только сильнее. Вот с кого надо брать пример многим современным женщинам, если они хотят быть честными матерями.
Что же касается просвещения, конечно же, просвещать надо всегда, чем Церковь и неравнодушные люди все время занимаются. Но, как показывает статистика детоубийств, реагируют на это просвещение, опять же, немногие. Большинство людей остаются глухими к слову Церкви, совершенно равнодушными к ее просветительской деятельности. Их образ жизни не предполагает учитывать мнение Церкви, да и просто у людей другие планы. Даже своих детей эти люди не воспитывают в том понимании, что аборт это что-то неприемлемое. Потому что в их жизни нет такого понятия как «грех», «различение добра и зла»; для них добро — это то, что удобно или выгодно.
Детоубийство — это, в первую очередь, духовно-нравственная проблема. Погибают дети из-за малодушия и безбожия женщин, идущих на это преступление, из-за того, что они мешают удобно жить, являются занозой для человеческого эгоизма. Эта кровавая вакханалия прекратится тогда, когда каждый человек начнет жить по закону совести, когда люди поймут, что каждая личность, хотя бы только зачатая, — это тайна, и ее рождение в мир — чудо; и что никакой власти над находящимся во чреве матери кроме Бога никто не имеет.
Тогда люди (родители, врачи) побоятся поднять руку на беззащитное существо, когда начнут бояться будущего Суда Божия. Обычный суд на земле покрывает многие преступления. Суд же Божий взвесит все до точности, не только дела и слова, но и мысли и тончайшие движения души. Хотя бы люди прислушались к поговорке: «Бог долго терпит, да больно бьет». Ведь в этой поговорке отражается опыт наших предков.
Удивительно, что в наше время есть немало людей, которые со страстью отстаивают право женщин избавляться от зачатого плода. При этом они с агрессией нападают на тех, кто обличает детоубийц, в том числе, и на священников. Одна учительница начальных классов (в Калужской области) заявила в отношении одного священника, что того надо судить за его критику абортов! Видно, это знамение нашего времени — детоубийцы прививают детям в школе первые знания о мире!
Эти люди требуют войти в положение несчастных, нередко брошенных мужчинами женщин, имеющих определенные материальные проблемы. То есть, мы должны с пониманием и снисхождением, с ободряющей улыбкой поддержать желание женщины убить маленького человека! Отсюда получается, что всех убийц, сидящих в заточении, тоже надо отпускать — ведь у каждого из них был свой, оправдывающий его поступок, мотив (те же самые материальные выгоды, обиды от родственников или жилищные споры).
На одном из дореволюционных судебных процессов судили убийцу. Адвокат так умилительно рассказывал о несчастной судьбе преступника, что можно было подумать, что он и есть жертва преступления. Присяжные готовы были его уже отпустить из зала суда, пока всех присутствующих не отрезвил судья: «Как бы там ни было, но он убил человека и будет за это отвечать!». Видно, в те времена люди еще адекватно осознавали ценность человеческой жизни.
Наше же время будет известно благоволением общества к убийцам и палачам и тупым равнодушием к их жертвам. Назидательный пример для современных адвокатов такого ужасного явления как детоубийство. До какой степени надо быть бессовестным, чтобы находить оправдания убийству детей! Понимают ли вообще эти несостоявшиеся мамы, их супруги или сожители, а также их защитники, ЧТО они хотят обелить?
Куда же подевалось у многих женщин природное чувство материнской любви, которое есть даже у животных? Интересно, а Бог войдет в их положение? Или Он был неправ, когда давал заповедь «Не убий!»? Ведь не мы судьи, а Он будет судить. Он спросит у этих женщин: «Где была ваша вера? Почему вы не возложили свою печаль и заботу на Меня? Или вы думаете, что Я бы не справился?»
Получается, что подобным женщинам легче убить, чем обратиться к Богу за помощью. Ведь скорбь попускается Богом, чтобы как раз и подтолкнуть человека к вере в Бога. Он видит каждый наш шаг и всегда готов прийти к нам на помощь, если мы позовем. Поэтому даже всеми брошенные, эти женщины не остаются наедине с нуждой. Их главное несчастье — в неверии Богу!
Немало женщин (по их же рассказам) после убийства дитяти во чреве испытывали необычайно сильные угрызения совести. Есть свидетельства, что эти душевные муки некоторых женщин приводили к самоубийству или лишали рассудка, а некоторые уходили из семьи, порывали с родственниками, убеждавшими сделать аборт. Таковые нападения совести на души детоубийц есть уже дыхание ада.
Ведь что есть червь неусыпающий и точащий, о котором открывает нам Евангелие, как не муки совести? Здесь, на земле, мы закрываемся от голоса совести, глухи к нему через непрестанные развлечения и заботы. Человек все делает для того, чтобы не оставаться наедине с этим гласом Божиим в нас самих (некоторые даже включают телевизор на весь день в качестве фона). А в вечности нечем будет уже укрыться от совести, она возьмет полную власть над нераскаянной душой, будет точить ее, требовать от нее все, что та не дала ей в земной жизни. А отдавать-то такой душе будет нечего, ибо в земной жизни она пренебрегла покаянием, не удовлетворяла совесть свою.
Поэтому угрызения совести надо направлять в благое русло, которое называется покаянием перед Богом. Ведь Иуда тоже испытывал угрызения совести от предательства, но не прибег к смиренному покаянию. Итог его нераскаянности плачевный — он повесился. Ибо совесть — враг всякого грешника и союзник Бога в борьбе за душу человека. Пусть ее действия вразумят не знающих покаяния, что все-таки «этот мир придуман не нами», что не могут они поступать, как захотят. Ибо их бездумная жизнь всякий раз будет встречать себе сопротивника — совесть — внутри них самих.
К сожалению, большинство женщин, сделавших аборты, так почему-то и не обратились к Богу, не пришли в храм. Может, после первого аборта у них и были переживания и душевные муки, но после второго и последующих это стало делом привычным. Душа, очерствев и умерев от смертного греха, уже ничего не чувствует.
Встречаются женщины (почему-то их немало в сельской местности), которые не знают счета сделанных ими абортов — после 10 они уже потеряли счет. И никакого сокрушения, болезнования души — наоборот, у них наблюдается сильная привязанность к утехам, суете мира сего. При этом они могут критиковать Церковь, священника, предъявлять свое недовольство жизнью Богу. Не понимают несчастные, что совесть их в свое время восстанет против них.
И все-таки, убив дитя, мать не избавится от него. Ведь душу бессмертную нельзя убить ножом, отравить, задушить или утопить. Душа убиенного ребенка продолжает развиваться в вечности. И в свое время Бог воскресит его в новом теле. Так что настанет момент, когда родителям придется взглянуть в глаза всех убитых ими детей. И дети станут судьями своих родителей-палачей: «Зачем вы нас четвертовали, отрывали голову, руки и ноги?» Тогда обнаружатся вся дикость, нелепость и вопиющая легкомысленность наших сегодняшних оправданий и самоизвинений, которых находится множество. Но ничем нельзя оправдать убийство родного ребенка — тем более перед Богом.
На конференции акушеров-гинекологов известный французский ученый Жером Лежен обратился к коллегам с вопросом: «Один ребенок в семье родился слепым, другой ребенок родился глухим, еще один ребенок болен туберкулезом. Сама мать тоже больна туберкулезом, и она снова беременна… Что бы вы, уважаемые коллеги, посоветовали в данном случае?». Коллеги в один голос возмущенно выдохнули: «Аборт!». Тогда Жером Лежен произнес: «Ребенком, который родился от данной беременности, был великий композитор Людвиг ван Бетховен…».
Что бы сказал гений про наше время, если бы узнал, что потомки вынесут ему смертный приговор еще до появления его на свет? Как хорошо, что он родился в XVIII веке! А сколько таких бетховенов, чайковских, менделеевых, королевых убили люди?
P.S. Еще в 30-х годах прошлого века в Европе нельзя было сильнее оскорбить врача, чем предположить, что он способен произвести аборт. Тогда это расценивалось как крайняя степень падения…
