В свое время на меня огромное впечатление произвели слова из книги воспоминаний о старце Порфирии. Автор специально поместил их на обложку: «Узнав старца Порфирия, я узнал иного Христа». В книге эта фраза продолжается следующим: «Я представлял себе Христа совершенно определенным образом – так, как меня учили дедушка с бабушкой и мама. И этот Христос как-то постоянно давил на меня – мне все время казалось, что я в чем-то перед Ним виноват, что-то Ему должен… Но когда я познакомился со старцем Порфирием, я увидел совершенно иного Христа – Христа, Который дал мне воздух, кислород».
Значит, своим поведением, своими словами и, самое главное, – своим отношением к окружающим мы являем людям Христа. Каждый из нас. И очень важно, Какой это Христос. В любом случае то, каким мы представляем Его перед другими, отражает нашу личность – иначе невозможно. Но по крайней мере нужно стараться, чтобы это отражение максимально приближало людей к Тому Христу, Который ходил по земле две тысячи лет назад. Вот Кого нужно стараться напоминать, а не реализовывать плоды собственной фантазии.
Именно так и поступал старец Порфирий, когда учил людей вере. Можно сказать, что вся жизнь его была таким поучением-оглашением, потому что он рассказывал о Боге и духовно окормлял людей, не делая проповедь самоцелью. При этом один только звук его голоса мог растопить человеческое сердце. Те, кто говорил с ним, помнят каждое его слово. Я беседовал с ним два раза и могу сказать, что каждое слово старца сохранилось в моей памяти. Вот что такое истинное вероучение – когда твои слова горят будто огонь, и, раз услышав, их уже невозможно забыть.
Люди дивились тому, что говорил им старец. И это было не так, как мы часто разговариваем со своими детьми, после чего они думают: «Ну вот, папа опять за свое! Опять мама начинает проповедь…» Наоборот. Старец в таких случаях как раз говорил родителям: «Вы плохо разговариваете с ребенком! Обижаете, грубите, давите…» И постоянно повторял следующее:
Господу не нужно насилие. Потому и учить вере нужно не насильно, а бережно, стараясь исподволь поселить что-то новое в душе ребенка.
Старец Порфирий становился всем для всех, кто приходил к нему, но сам он хотел лишь одного: чтобы люди жили во Христе. Будучи безгрешным, он прекрасно понимал грешников и каждый раз снисходил до них – насколько это возможно, – чтобы понять и почувствовать. Не совершая тех грехов, которые совершали они, он понимал их метания и тяготы. Старец чувствовал этих людей, понимал их. Великий дар.
Я, например, не выношу запаха сигарет. И даже не потому, что считаю курение грехом, – просто от этого запаха меня начинает тошнить. И мне очень тяжело исповедовать курильщиков, которые дышат на меня при разговоре. Сегодня, например, когда я ехал на такси, водитель, включив радио, попросил меня:
– Отче, если тебя раздражает эта музыка, скажи!
– Ничего страшного – слушай что хочешь, музыка меня не раздражает, – ответил я. – Главное – чтобы ты не курил.
Но когда человек приходит и говорит:
– Отче, у меня дурная привычка. Я курю, и очень много. Мне так плохо от этого!
Я отвечаю в таких случаях:
– А что еще тебе остается делать?
– Отче, но разве это не грех? Почему вы не ругаетесь?
– А что тут ругаться? Ты ведь не от хорошей жизни куришь, явно тебя что-то тревожит, беспокоит…
– Да, отче, и очень многое!
Начиная разговор с человеком, следует отталкиваться от его же уровня, а не оттуда, куда ты хочешь его «поднять». Сначала нужно «спуститься».
Как-то я был в одном монастыре и среди паломников увидел девушку, которая была почти не одета – с голой спиной, да и вообще одежды на ней было немного. И вот я увидел, как один старец начал с ней очень ласково разговаривать. Он даже похлопывал ее по голой спине, и, признаюсь честно, меня это смутило – тогда я еще не был священником, это было давно. «Что он делает? – думал я. – Как можно так с ней говорить, когда она не постеснялась прийти в монастырь в таком виде?»
А потом этот старец сказал мне:
– Если бы ты знал, какая прекрасная, тонкая душа у этой девушки! Она замечательная. А одевается так потому, что ее родители не хотят, чтобы она ходила в церковь. Они знают, что в церковь следует одеваться скромно, и потому специально заставляют ее выбирать «нецерковную» одежду, чтобы не дать ей пойти в храм. А она все равно приходит – тайком от них, но знаю обо всем этом только я.
Вот как можно ошибиться, если судить о жизни другого человека поверхностно и наспех!
Учить вере означает «ловить человеков». Сам Господь делал так, Он уловлял людей Своей любовью, которую святые отцы называют любовью экстатичной. Что это за любовь? Это когда Бог выходит из Своих собственных границ и идет к нам. Так и людям следует поступать – по зову сердца. И тогда родители будут достойными, настоящими родителями, а учителя – достойными учителями.
Ведь, по сути, кто из нас может считаться достойным? Никто, ни один – говорится на Божественной литургии. Но как же таким стать? Только осознав свое бессилие и признавшись в нем Богу со словами: «Господи, помоги! Я делаю все, что могу. Умягчи мое сердце, Господи, сделай его подобным монастырской свече!» Вот такими следует быть.
Говоря с молодежью о Боге, не уподобляйтесь фармацевтам-провизорам. Когда человек приходит в аптеку за лекарством и спрашивает, сколько оно стоит, то получает, к примеру, ответ «Три евро». Таким же будет ответ провизора и следующему покупателю, и всем тем, кто хочет купить это лекарство. Но в духовной жизни всегда возникают неожиданности. Одному Господь скажет – три евро, другому – пять, третьему – два, а четвертому отдаст лекарство бесплатно.
Божественная справедливость и премудрость не имеют ничего общего с тем, что нам кажется.
Так и в разговоре о вере – каждому ребенку требуется индивидуальный подход. И в этом – красота Божественного слова. Учитель, понимающий это, никогда не устанет говорить с детьми о Боге, потому что ему это нравится. И родители радуются, глядя на своих детей.
Когда я работал в школе, мне было непросто вести урок, если приходил инспектор. Наедине с детьми мы не замечали, как бежит время – даже звонка не слышали, и заканчивали урок лишь тогда, когда за учениками приезжал автобус (это была частная школа). Но стоило на урок зайти инспектору или еще кому-нибудь из администрации, я начинал говорить совсем по-другому. Я просто вел урок. И после этого ученики спрашивали меня:
– Отче, почему вы так меняетесь, когда приходят эти люди?
– А что делать? Я должен говорить так, как написано в учебнике…
– Но так гораздо хуже!
Вот в чем разница. Важно, чтобы слова о Боге диктовались твоей жизнью, а не учебником. Учебник содержит методику, основные идеи, но все остальное зависит от тебя. И жизнь – это не учебники, не параграфы и не красивые фразы. Жизнь – это жизнь. Понимаете?
Одному человеку очень понравилось, когда он задал мне вопрос, а я не смог на него ответить. Он сказал:
– Ты замечательный!
– Почему?
– Потому что не всё знаешь. Мне так понравилось, когда ты вместо ответа сказал мне: «Не знаю»!
– Но я правда не знал.
– Вот потому мне и понравилось, что ты сказал «Не знаю», а не стал выдумывать хоть какой-нибудь ответ, лишь бы не уронить свой авторитет.
Видите? Авторитет появляется именно тогда, когда человек не скрывает, что чего-то не знает. Не знаю, и всё. Спроси своего духовника. Прочти такую-то книгу.
Кстати, советую вам прочитать книгу сестры Магдалены «Мысли о детях в Православной Церкви сегодня» (сестра Магдалена – духовная дочь архимандрита Софрония (Сахарова), автор двух книг о детях и Церкви. – Прим. перевод.). Вообще у нее две книги, во второй вы найдете вопросы, которые задают дети, – тоже замечательно.
Там говорится как раз о том, как разговаривать с детьми о Церкви, чтобы им было понятно. Например, маленькому дошкольнику не следует говорить, что Причастие – это Тело и Кровь Христовы, потому что при слове «кровь» он просто испугается. Лучше просто сказать: Причастие – это Христос.
Один ребенок как-то спросил свою учительницу в воскресной школе:
– Скажите, а мой щенок попадет в рай?
Учительница оказалась очень строгой. Она ответила:
– Что ты такое говоришь? В раю – нетварный свет, в раю – великолепие!
Услышав про нетварный свет, ребенок огорчился и сказал:
– Если моего щеночка нет в раю, я тоже не пойду туда.
– Но его там нет! Пойми это, – ответила учительница.
Сестра Магдалена слышала этот разговор и, придя к старцу Софронию, спросила:
– Отче, а что мы должны отвечать детям в таких случаях?
– Нужно говорить, что щенок – в раю. Потому что этот щенок был для ребенка другом, которого его невинная душа нежно любила. Здесь нет никакой связи с учением о том, что у животных нет бессмертной души, что они не спасутся… Это все совсем другое. Не нужно забивать голову ребенка взрослыми мыслями.
А другой ребенок как-то спросил у своей матери:
– Мама, а в раю будет шоколадное мороженое? Если нет, я туда не пойду!
Мама оказалась подготовленной и ответила:
– Там будет очень много мороженого! И будет очень хорошо.
Маленькому ребенку нужны именно такие ответы. А старшеклассник сам никогда не задаст подобных вопросов. Он спросит о другом. И отвечать ему тоже нужно будет по-другому. Как и студенту, например.
В разговорах будьте осторожны с темой смерти.
У одного мальчика умерла мама, и когда он пришел в школу, учительница сказала ему:
– Какой замечательной была твоя мама! Господь прибрал ее, потому что Он очень любит хороших людей.
И с тех пор мальчик, до этого учившийся на «отлично», начал получать плохие оценки. А причина была проста: он испугался. Испугался, что если будет хорошо учиться, будет хорошим мальчиком, то тоже умрет. Сказано ведь – «Господь забирает хороших!» Вот и получается: раз ты хороший, добрый, умный – давай-ка на тот свет!
Но ведь это не так. И учительница просто неправильно сформулировала свою мысль. Вот почему так важно умение подбирать нужные слова.
«Почему дядя умер?» – спрашивает ребенок. – «Ну, может быть, Господь забрал его для того, чтобы уберечь от чего-то плохого…» – «Понятно, – думает ребенок, – значит, и меня Господь может забрать в любой момент». Мы, христиане, с легкостью даем ответы на вопросы, а при этом случись что с нами – и мы так начинаем переживать… Я первый тому пример. В общем, нужно быть очень осторожными с ответами. Сначала как следует подумать, а затем уже говорить.
И наконец, хочу сказать вам кое-что весьма печальное. Самые яростные богоборцы – это дети очень церковных родителей. Это страшно. Почитайте биографии атеистов. У одного отец был пастором, у другого – помогал Церкви, третий учился в семинарии… И все они покинули Церковь, ушли из нее. Почему? Потому что те, кто говорил с ними о Боге, не смогли коснуться их сердца, смягчить душу. Эти люди вовсе не были плохими – плохих детей не бывает. Проблема – в обществе. Человек всегда тянется к истине, но вместо Христа часто находит совсем другое.
К сожалению, мы, церковные люди, совсем не такие, какими хотел бы нас видеть Господь. И именно по этой причине наши соседи до сих пор так и не пришли в церковь. Ведь они часто видят, слышат нас, прекрасно нас знают. И какими бы духовными людьми мы сами себя ни считали, они не видят в нас ничего такого. В домах тонкие стены, все слышно – и как мы разговариваем, как ведем себя…
Да что далеко ходить – мой родной отец однажды преподал мне замечательный урок на эту тему. Мы нечасто созваниваемся – и когда он звонит, мне тяжело долго с ним разговаривать: конец рабочего дня, я устаю, а нужно еще готовиться к встречам, беседам… Поэтому наш разговор обычно начинается так: «Да, папа? Что случилось? Тебе нужно что-нибудь?» И затем быстро заканчивается. А моему отцу не нужно ничего особенного. Ему хочется просто поговорить, потому что он пенсионер и сидит дома.
И вот однажды, когда я в очередной раз собрался быстро закончить разговор и повесить трубку, папа сказал:
– Погоди минутку, один только вопрос: почему с другими ты такой добрый, а со мной – такой злой?
Так я получил хороший урок. И понял, что значит по-настоящему говорить о Боге. Это не слова, которые я говорю здесь перед вами. Это то, что идет от сердца. И если мой отец видит, что с близкими я не хорош, значит, и учить вере по-настоящему у меня не получается.
Старец Паисий в таких случаях сравнивал ситуацию с правилами донорства. Ведь когда приходит донор, готовый пожертвовать свою кровь, эту кровь сначала тщательно проверяют. Недостаточно просто сказать: «Хочу быть донором». Нужно, чтобы кровь была чистой. В противном случае этому человеку скажут:
– Знаете, мы ценим вашу готовность помочь, но, к сожалению, вы не можете быть донором. Мы не имеем права рисковать здоровьем другого человека.
Поэтому не торопитесь отвечать, не говорите много, не стройте из себя учителей. Лучше внимательно выслушать вопрос, чем быстро дать неверный ответ. Так советует апостол.
Поселите Бога в своем доме. Это будет самым лучшим свидетельством вашей веры. Молитесь перед едой. Вспоминаю рассказ о двух крестьянах, работавших на поле в летний зной. Они собрались пообедать дыней и разделили ее пополам. При этом один из них перекрестил свой кусок дыни, а его товарищ удивленно спросил:
– Что ты делаешь?
– Молюсь про себя.
– Перед тем как съесть полдыни?
– Да, перед тем как съесть полдыни. Я благодарю Бога за то, что Он послал мне эту дыню и я могу освежиться в такую жару.
Если мы научимся призывать имя Божие даже над половинкой дыни; если сумеем объяснить ребенку, что его компьютер сломался не просто так, а по воле Божией и Бог таким образом хочет ему что-то сказать; если сами поймем, что каждое событие нашей жизни связано с Богом, и наполним Им свою жизнь – это будет настоящее свидетельство веры.
В противном случае мы будем вечными слушателями воскресной школы, которые смирно сидят на уроке, а затем моментально всё забывают. Вспоминаю случай со своими учениками. На перемене ребята затеяли игру в баскетбол, и я, выйдя на балкон, неожиданно услышал, как один из них выругался.
– Что ты такое говоришь, Георгий? – спросил я его. – Что это за слова?
А мальчик, подняв голову и увидев меня, ответил:
– Э, сейчас мы не на уроке! Сейчас мы играем в баскетбол!
То есть на Законе Божием я примерный мальчик-христианин, а во дворе – дворовый парень.
Вот почему так важно научить ребенка чувствовать рядом с собой Христа – где бы он ни находился: на уроке, во дворе, на мотоцикле… Это великая цель.
И великая ответственность и счастье – говорить с детьми о Боге, основываясь на собственном жизненном опыте.
