Тимофей по пути из школы срезал путь через лес и не понял, как потерялся. Мороз, сугробы, люди далеко — не докричаться. Но мальчика спасло чудо. Рассказ из книги «Рождественские истории о котах и не только» издательства «Никея».
В первый январский учебный день стоял сильный мороз. Занятия в школе давно закончились, но за Тимофеем почему-то никто не приехал: жил он в селе, а учился в городе. Телефон предательски молчал — еще утром села батарейка, — дозвониться отцу не было возможности.
Можно было бы покататься с горки у школы с ребятами, но ледяной ветер быстро разогнал одноклассников по домам, а одному оставаться в школьном дворе Тимофею тоже не хотелось.
«Пойду-ка на автобусную остановку! Доберусь до дома сам — вот родители удивятся!» — мелькнула в голове дерзкая мысль.
На остановке он стоял долго, всматриваясь в номера промерзших автобусов, но его маршрута все не было. «Придется идти пешком, — размышлял он. — По трассе пятнадцать километров, а напрямую, через лес, всего семь. Если быстро пойду, то часа через полтора дома буду». И, не раздумывая больше ни секунды, он весело зашагал по узкой тропинке, убегающей от остановки в снежное поле.
Тимофея совсем не пугала долгая и небезопасная дорога через лес, ведь он только этой осенью сдал нормативы по бегу на золотой значок ГТО, чем очень гордился. А еще пятерка по литературе, полученная так легко и кстати, птицей трепетала на сердце. Так проникновенно он читал сегодня в классе стихотворение, так легко предугадал настрой Анны Ивановны, так хорошо знал потайные ходы к ее стареющему сердцу!
А ему-то что? Если говорить уж совсем честно, птиц этих он не любил по одной простой причине: был он заядлым птицеловом и уже наладил свой маленький бизнес, сдавая по дешевке пойманных птиц в зоомагазин. Ну, щеглы для развода или дрозды певчие еще пользовались спросом, а вот снегири — очень редко. «Некоммерческие птицы», — резонно заключил продавец. И Тимофей тащил их домой в тесной клетке, в которой они чаще всего и умирали от тоски по лесу…
А в лесу было совсем тихо. Иней белым пухом облепил ветки деревьев, мягкое слепое небо опустилось, казалось, на самую землю и слилось с белыми сугробами; часто падал снег, заметая узкую тропинку…
Тимофей уже с трудом вытягивал ноги из снежного плена, с трудом передвигал их. Мороз проникал в него до самых костей, выбившиеся из-под спортивной шапочки волосы обындевели, а побелевшие губы растянулись в какую-то глупую, неестественную улыбку…
Тимофей задрожал, ужас вошел в его сердце: «Заблудился!» Вокруг была только белая пелена.
Он сделал несколько тяжелых шагов: пелена густела.
Мальчик бессильно опустился на снег, прислонившись к стволу дерева, и разрыдался. Лес, знакомый ему с детства каждым своим деревцем, каждым кустиком, лес, в котором он переловил столько птиц, равнодушно стоял над ним и слушал его всхлипы.
Наконец слезы кончились, судорожно вздрогнуло тело, Тимофей слегка шевельнулся, ему сделалось хорошо и спокойно… и он закрыл глаза. Нарядные птицы неподвижно сидели на серебристых, сверкающих, как алмазы, ветках и глядели на Тимофея.
И Тимофею показалось, что волшебные и торжественные птицы-ангелы, летающие в небе, стали засыпать его чем-то благовонным и теплым.
Через несколько часов, когда найденный волонтерами из поискового отряда «Лиза Алерт» мальчик пришел в себя и лежал в постели, окруженный счастливыми родителями и друзьями, ему рассказали, что спасен он был небывало шумным птичьим переполохом, устроенным снегирями на ветках дерева, под которым он уже замерзал.
«Как они и бедны и красивы…»
«Некоммерческие птицы… Простите меня…» — прошептал Тимофей.
